— Вы долгие годы служили боцманом и парусным мастером на учебном паруснике «Паллада». Вашим капитаном был легендарный Николай Кузьмич Зорченко. Расскажите о первом знакомстве с ним.
— С 1999 года по 2023 годы мне довелось работать под непосредственным командованием со многими капитанами больших парусных судов. Здесь и капитаны фрегата «Надежда»: Андрей Кислов, Василенко Владимир Николаевич, Гуща Игорь, Шкурин Константин, Воробьёв Сергей Алексеевич и её бывший капитан Антонов Владимир Алексеевич, с которым в этой его должности мне не довелось непосредственно соприкасаться, но долгие годы его деятельности на кафедре управления судном в Морской Академии им Невельского нас с ним очень подружили.
На парусном фрегате «МИР» я работал под командованием капитана Антонова Виктора Николаевича — его первого капитана и по завершении капитанской службы, постоянного капитана-наставника. Также, на «МИРе» довелось работать несколько лет с капитаном Галкиным Юрием Александровичем, затем с Орловым Андреем Валентиновичем.
Помимо этих фрегатов довелось работать и на крупнейшем барке мира — «Седове», в рейсе по Северному морскому пути с капитаном Виктором Юрьевичем Николиным.
В Карибском море — на пятимачтовом гиганте-круизере «Royal Clipper» с его капитаном Утициным Сергеем Владимировичем. Он же командовал и гигантской баркентиной «Star Clipper», на которой мы встретились через 10 лет вновь, в рабочей обстановке.
На «Палладе»: с Толовиковым Сергеем Анатольевичем и львиную долю из девяти лет работы на этом паруснике — с Николаем Кузьмичом Зорченко.
Эти имена выдающихся парусных капитанов я перечислил для того, чтобы не просто сказать доброе слово о Николае Кузьмиче Зорченко в честь его 70-ти летия, а убедительно подтвердить — мне есть, с кем его сравнивать.
Капитаны всех перечисленных мною парусников, безусловно, являются людьми из племени Титанов. И Николай Кузьмич в этой когорте — первый среди равных. О каждом могу сказать только самые тёплые слова. Хотя, конечно, бывало и всякое — искрило между нами, но крайне редко — а где подобного не бывает?). Но вспоминается только хорошее. Так вот, с Николаем Кузьмичом, как ни пытаюсь припомнить негативное — ну никак не получается. Уверен, что согласятся со мной абсолютно все, кто в той или иной степени пересекался с заслуженным капитаном.
— Каким человеком и капитаном является Николай Кузьмич?
— Всегда, в любой обстановке, спокойный и ровный — профессионал высшей степени. Николай Кузьмич — это интеллигент моря, образец высоких человеческих качеств. В общении с ним всегда чувствуется такт и уважение к собеседнику, кем бы он ни был. И это — не напускное-искусственное, а некая данность, идущая от сердца.
Его поздравлениями по громкой связи в честь дней рождения гордятся все члены экипажа. Начинаются они всегда так: «Дорогие друзья! Большая радость пришла в наш дом! Сегодня Иванов Иван Иванович встречает свой (такой-то) день рождения…».
И далее у именинника только крылья не вырастают — так много хорошего он узнаёт о себе. Сам я, зная, что подобное прозвучит — записал своё поздравление от капитана на диктофон и бережно храню это замечательное доброе пожелание.
Конечно, как можно быть не преданным этому человеку, бесконечно любящему свой корабль, свой экипаж, море и знающему о нём всё. Пять безаварийных кругосветных плаваний — капитан Кук молча курит в сторонке.…
О чём я до сих пор иногда сожалею, что много лет назад постеснялся обратиться к Кузьмичу, чтобы попасть на «Палладу». Постеснялся именно из-за того, что мы к тому времени уже были друзьями, познакомившимися в далёкой регате на Кубок Кореи-96. Николай Кузьмич, будучи уже капитаном «Паллады», обеспечивал проведение международной регаты, а я участвовал в ней в яхтенных гонках. Там как-то пересеклись, познакомились и подружились. Подаренная книга о парусном вооружении Маркрафта с памятной надписью капитана «Паллады» однозначно определила мой путь к большим парусам после атомного подводного флота. Бережно её храню.
— Что вы считаете самым важным в его наставнической работе?
— Самым важным в наставнической работе Николая Кузьмича считаю его доброжелательное отношение к подчинённым, внушающее им уверенность, что всё получится. А, уж сколько их было, таких моментов, мне, как бывшему старшему боцману известно более всех.
Как полагаете, какие личные качества у капитана, который, надев личную страховку, поднимается для осмотра рангоута и такелажа на мачты? И делает это со знанием дела и такими тонкостями, что некоторым боцманам бывает не по себе. Как это — капитан увидел, а они нет?
И уж, конечно, физической форме Николая Кузьмича многие могут только позавидовать. Сколько мы с ним прошли километров, как-то встретившись в немецком Киле — только моим ногам известно. В то время капитан Зорченко командовал «Седовым», а я был на «МИРе». Пересеклись на одном из парусных фестивалей. Не знал я в то время, что Николай Кузьмич большой любитель пеших прогулок. Идти с ним вровень — не каждому дано и в прямом, и переносном смысле.
Видя каждый день подтянутого, в ладно сидящей морской форме, капитана, с него берут пример и его помощники, и младший состав. И ни малейшей небрежности в одежде! Когда экипаж «Паллады» входит в зал на официальное открытие любых парусных мероприятий — сразу во всеобщем гаме воцаряется тишина. Впечатляет: все в форме, даже наши замечательные женщины. Белый верх, чёрный низ, у всех погоны — иноземцы челюсти роняют на коленки.
— Расскажите историю из ваших походов с Николаем Кузьмичом, в которой ярко проявились качества нашего капитана.
— Таких историй можно привести немалое количество. Я, конечно, не вдаюсь в его работу по управлению судном в сложных условиях из ходовой рубки, а только в полномочия, касающиеся палубной команды. Были очень непростые моменты — например, когда «Палладу» во время тайфуна в Нагасаки протащило на обоих отданных якорях более трёх миль. Всё сопровождалось мокрым снегом с дождем и ветром. Правый якорь не поддавался брашпилю — мы с механиками облепили систему гидравлики, чтобы чего-то добиться. Капитан вместо уютной ходовой рубки был на баке, также, поливаемый и дождем и снегом. Спокойные, уверенные его рекомендации, сделали своё дело — протянули трос к кормовому шпилю и общими усилиями заставили перегретое масло работать.
А в гонке трёх парусников — «Паллады», «Крузенштерна» и «Седова» в честь открытия русскими Антарктиды (во время кругосветного плавания 2019–2020 годов, прим. авт) — вдруг налетел ветер выше 20 м/сек. Начали взрываться в прямом смысле старые палладовские паруса.
Матросы и курсанты пошли на реи укатывать обрывки, а капитан в это время — на крыле мостика, контролирует этот аврал. Его видит весь экипаж. Люди понимают, что они не предоставлены сами себе. Капитан — с ними.
Было множество случаев, когда Николай Кузьмич лично обеспечивал меня во время погружений к к гребному винту для срезания намотанных сетей. Капитан был в полной готовности на борту дежурной шлюпки немедленно прийти на помощь — я в этом не сомневался ни секунды.
— Можно сказать, что ваши годы совместной службы переросли в годы крепкой дружбы?
— Безусловно, годы личных отношений каждого из нас, к парусному делу, к «Палладе», к соблюдению строгих морских традиций, к памяти павших в Великой Отечественной войне — сделали нас единомышленниками и настоящими друзьями. Что стоят проводимые на палубе «Паллады» с личным участием капитана шествия Бессмертного полка. Объединяет нас стремление к выходу в море и дальним морским странствиям.
Ритуал каждого отхода в рейс «Паллады» из Владивостока, да и других портов всегда событие для этих мест: гремит марш «Прощание славянки», выбираются якоря. С появлением последнего из воды сразу поднимаются все косые паруса. Курсанты в парадном строю на шкафуте, комсостав на крыле мостика. Город в этот момент замолкает — только смотрят. И конечно, «Палладу знают и любят не только во Владивостоке, но и в Магадане, на Сахалине, Камчатке, куда мы заходили. Торжественная традиция, установленная капитаном, приносит плоды.
Конечно, отношение нас с капитаном к кораблю и морским ценностям, не могло не перерасти в годы крепкой дружбы. Внимание и забота Николая Кузьмича к моей работе парусного мастера и старшего боцмана, конечно, вселяли уверенность, что добьёмся успеха, как например при подготовке кругосветного плавания в 2019 году.
У каждого были свои сложности — конечно, у капитана, несоизмеримо большие в сравнении с моими. Но, каждый из нас отдавал реально все силы, чтобы осуществить намеченный рейс. Наверное, Николай Кузьмич видел такое рвение во мне. Конечно, это сплачивало и укрепляло нашу дружбу во имя поставленной цели. И мы осуществили ту кругосветку, несмотря на очень непростые проблемы — к счастью, успели уйти до разгара ковида.
— У Николая Кузьмича скоро юбилей — что бы вы пожелали ему в день рождения?
— Я бы хотел, от всей души, пожелать в день 70-летия моему капитану скорейшего кругосветного плавания с огибанием мыса Горн со стороны Атлантики. И ни в коем случае не ставить на этом точку!
Конечно, в день юбилея подниму тост за твоё здоровье и удачу, за дорогого моему морскому сердцу человека, с которого стараюсь брать и беру пример по жизни.
Семь футов, дорогой Николай Кузьмич!
Совсем скоро капитан Зорченко выведет свой «пароход» в 155‑й учебный рейс. Вы можете стать участником похода в команде легендарного капитана, подробности здесь.
Позвонить
Написать
