Неуловимый южный континент

В то, что на далеком юге есть неведомая земля, верили еще древние греки, по крайней мере самые просвещенные из них. Они уже пришли к странному для невежд мнению, что земля круглая, и даже прикинули ее окружность. Как следствие они стали различать ge и oikoumene, то есть земной шар как таковой и «мир известный», который к началу нашей эры составлял по их подсчетом где-то около четверти от ge. Логика и здравый смысл подсказывали, что в неведомых краях наверняка что-то есть. Строгие законы симметрии шли дальше: там должно быть что-то равновеликое oikoumene, в противном случае нарушилось бы равновесие и земля опрокинулась бы. Поскольку мудрые представители эпохи античности не ведали о том, что Земля удерживается в определенном положении силой гравитационного притяжения других небесных тел и важна общая масса земного шара, а не ее распределение, их аргументация выглядела вполне убедительной.

Вместе с тем считалось, что путешествие в те края — на дальний юг — невозможно, а коли так, то пусть неведомая земля достается ученым и поэтам. Ибо чем дальше на юг, тем сильнее жара, а у экватора вода вообще кипит, а как плыть по кипящему морю?

Правда, уже тогда знали о египетско-финикийской экспедиции, которая в VII веке до нашей эры якобы обогнула Африку, но даже Геродот, поведавший миру об этой экспедиции, не очень в нее верил, что и подчеркивал в своих писаниях. Не поверил ей и ученый грек из Александрии Клавдий Птолемей, автор теории о том, что Солнце и планеты вращаются вокруг Земли. Он предпочел довериться своему предшественнику Эратосфену Киренскому – первому, кто нанес на карту далекую южную землю, и астроному Гиппарху, который предполагал, что Африка и Terra Australis соединяются, а значит, Индийский океан — это внутреннее море, правда, очень-очень большое. Исходя из этого Птолемей и составил свою карту мира.

К месту сказать, примерно в те годы (полвека при такой ретроспективе не срок) появился и термин «Антарктика», обозначающий область, противоположную Арктике. Производный от него термин «Антарктида» стал со временем все чаще использоваться наряду с Terra Australis для обозначения Южной Земли. Появлением этих терминов мы обязаны географу и математику Марину Тирскому, а происходит название от греческих слов ἀντί (anti) — «против» и (arktikos) — «северный» (ἄρκτος).

Неведомая земля появлялась и на других картах, в том числе арабских географов Идриси и аль-Хасани. А вот о карте османского мореплавателя Пири-реиса надо сказать отдельно. Потому что на ней Terra Australis изображена без ледникового щита, с реками и местными обитателями — туземцами и диковинными животными. Обретение этого раритета — звездный час американского профессора Чарльза Хэпгуда. Высказался он и об изображенном на карте: если доказано, что ледяная шапка покрывает шестой материк не меньше шести тысяч лет, то получается, что карта Пири-реиса составлена на основе неких древних знаний, датируемых периодом, когда лед в Антарктике отсутствовал. Другими словами, речь, очевидно, следует вести об исчезнувшей цивилизации, мореходы которой плавали по всему миру. Книга Чарльза Хэпгуда «Карты древних морских королей» наделала много шума, а через несколько лет, в 1959 году, он сделал еще одно «сенсационное» открытие, обнаружив в архивах Национальной библиотеки Конгресса в Вашингтоне карту Оронтеуса Финиуса, 1531 года выпуска, на которой тоже была «голая» Южная Земля. Друзья-эксперты Хэпгуда подтвердили подлинность карт, что не помешало научному сообществу отнестись к сенсации с привычной осторожностью и нескрываемым скепсисом.

Изыскания в этом направлении тем не менее продолжаются и поныне. Потому что вопрос, кто открыл Антарктиду, имеет принципиальное значение. Да, согласно конвенции, подписанной 1 декабря 1959 года, континент Антарктида не принадлежит какому-либо государству, и на ее территории можно проводить только научные изыскания. Договор носит бессрочный характер, но требует регулярного подписания странами-участницами, так что возможно всякое. Тем более что в 2041 году истекает срок моратория на геологоразведку и освоение минеральных ресурсов Антарктики, а там ведь много всего… Вот тогда и встанет вопрос о первооткрывателях Южной Земли, и нет сомнения, что карты из собрания Чарльза Хэпгуда вновь лягут на стол. И кто-то обязательно напомнит, что в эпоху великих географических открытий новые земли становились собственностью тех, чьи подданные их находили. Хотя что это значит — «нашел»? Увидел? Ступил на берег? Водрузил флаг?

В XV веке стало ясно, как ошибались древние: экватор можно пересечь и при этом не свариться заживо. В 1472 году португальские мореплаватели доказали это на личном опыте. А 16 лет спустя Бартоломеу Диаш обогнул южную оконечность Африки и к югу от нее не нашел ничего, кроме моря. Карту Птолемея можно было убирать на пыльную полку, но уверенность в том, что Terra Australis Incognita существует, от этого нисколько не пострадала. Открытия Колумба и его последователей доказали реальность существования за океаном огромных континентов, до которых можно дойти под парусами, а значит, надо плыть!

Америго Веспуччи, подаривший свое имя целому континенту, принимал участие в португальской экспедиции, руководимой Гонсалу Коэлью. В апреле 1502 года две каравеллы из состава экспедиции, двигаясь на юг от берегов Бразилии, обнаружили скалистую землю. По словам Веспуччи, путешественники столкнулись с жутким холодом, который они не могли выносить. Пройдя вдоль побережья около 20 миль и не обнаружив подходящего места для якорной стоянки, каравеллы повернули обратно. Что за землю обнаружила экспедиция, остается загадкой до сих пор. Одни исследователи полагают, что это остров Триндади, другие допускают, что португальцы достигли антарктического острова Южная Георгия. Важнее другое: на картах эта земля была отмечена, и многие восприняли ее как краешек столь желанной Terra Australis.

Одновременно Веспуччи установил, что существует скос восточной прибрежной полосы Южной Америки, и географы предположили, что аналогичное явление наблюдается также на западной стороне, то есть Южная Америка имеет клинообразную форму, южная оконечность которой омывается морем и окаймлена южным континентом. Именно для того, чтобы найти эту оконечность и, если она существует, обогнуть ее, в 1519 году пустился в путь Фернан Магеллан. И нашел пролив, прошел в Тихий океан, а землю, которую назвал Огненной, посчитал берегом Terra Australis.

Первыми, кому удалось, пусть и не по своей воле, пересечь Южный полярный круг, стали голландцы. В 1559 году судно, которым командовал Дирк Геериц, в Магеллановом проливе попало в шторм и было отнесено на юг. Достигнув 64 градусов южной широты, моряки увидели «высокую землю». Как только позволила погода, корабль покинул эти негостеприимные воды. Сам Геериц, впрочем, никогда не претендовал на звание первооткрывателя материка, и вообще неизвестно, что он подразумевал под «высокой землей». Возможно, это был один из островов, а может быть, огромный айсберг.

Свое мнение насчет Terra Australis было у Френсиса Дрейка. Когда он миновал все тот же Магелланов пролив в 1578 году, чудовищной силы ураган подхватил его корабль и понес как былинку на юг. И там англичане не обнаружили ничего, кроме бескрайнего океана, о чем Дрейк и заявил во всеуслышание по возвращении в Англию.

Голландцы Якоб Лемер и Виллем Схаутен, в 1616 году обогнувшие мыс Горн, также подтвердили его слова, что Огненная Земля — это всего лишь архипелаг, неуютный и почти неприступный.

Между тем в Индийском океане был открыт остров Новая Гвинея, который тоже посчитали северным мысом неизвестной земли. Оказалось — ошибка. Потом дальше на юг открыта новая земля, и на сей раз решили, что уж это точно она, Terra Australis. Уверенность была такова, что название появилось на всех картах, а привычное добавление Incognita стало отбрасываться за ненадобностью. Южный континент отныне представлял из себя гигантскую земную твердь, в районе Южной Америки рассыпавшуюся ожерельем островом, а далее на запад устремлявшуюся двумя колоссальными мысами к Азии и Африке.

То, что это очередное заблуждение, выяснилось довольно скоро. Губернатор голландской Восточной Индии в 1642 году отправил в плавание капитана Абеля Тасмана, чтобы тот определил, является ли Австралия частью Южной Земли. И тот выяснил: ничего подобного, за ней снова море, а в море том остров. Тасман назвал его Землей Ван-Димена в честь губернатора, но англичане позже переименовали его в Тасманию, что и справедливо.

Продолжая плыть на юг, Тасман обнаружил гористый берег, который назвал Новой Зеландией, откуда повернул назад, не спеша с утверждением, что им наконец-то найдена подлинная Terra Australis Incognita.

А потом наступила пауза — почти целое столетие поисками неведомой Южной Земли никто не занимался, хотя никто не сомневался, что она существует. Только практической пользы от того, что она будет найдена, виделось все меньше.

Жан-Батист Буве был молод и честолюбив. На этом сыграли представители французской Ост-Индской компании, призывая соотечественника отправиться в холодные южные воды, чтобы открыть новые земли, опередив в том извечных соперников — англичан. Отваги Буве было не занимать, он проложил курс и 1 января 1739 года увидел на горизонте два пика, покрытых льдом и снегом. Погода была ужасная, надо было срочно возвращаться, но Буве показалось, что за пиками находится обширная земля, и потому, вернувшись на родину, он заявил об открытии северной оконечности южного континента.

Известие это было принято с недоверием, однако в 1754 году появилась карта, на которой Terra Australis была показана внушительных размеров, разделенная на две части внутренним морем. Приблизительно в центре этого моря был расположен Южный полюс. На той части материка, что обращена к Африке и Южной Америке, был показан большой мыс, оконечностью которого стала земля, обнаруженная Буве, а та часть, которая была обращена к Австралии, включала северное побережье Новой Зеландии.

Среди географов поднялся настоящий переполох. Высказаться по поводу существования Южной Земли сочли своим долгом крупнейшие ученые того времени. Так, известный натуралист и математик граф де Бюффон объявил, что причисляет себя к сторонникам существования континента, и, более того, считает его обитаемым. Его поддержал Александр Далримпл, главный гидрограф британской Ост-Индской компании, а позднее Королевского флота.

Не ограничился простым заявлением Михаил Васильевич Ломоносов. Свое представление о Южной Земле он сформулировал четко: «В близости Магелланова пролива и против мыса Доброй Надежды около 53 градуса полуденной ширины великие льды ходят, почему сомневаться не должно, что в большом отдалении острова и матерая земля многими и несходящими снегами покрыты, и что большая обширность земной поверхности около Южного полюса занята оными, нежели в севере».

Настало время решить вопрос о Terra Australis Incognita раз и навсегда. Сделать это предстояло капитану Джеймсу Куку.

В 1768 году Королевское общество снарядило экспедицию в южную часть Тихого океана для наблюдения за Венерой в момент, когда она будет проходить через диск Солнца. Побывав на Таити, Кук направился к Новой Зеландии и установил, что это два острова, за которыми открытое море. Terra Australis снова отступила на юг.

Четыре года спустя Кук снова отправился в плавание, и теперь уже с конкретной целью – достичь берегов южного континента. Корабли Кука Resolution и Adventure должны были помочь это сделать: это были крепкие северные угольщики, вместительные, маневренные, с небольшой осадкой, их легко было вытащить на берег, если корпус требовал очистки.

Во время плавания Кук открыл множество островов, включая Новую Каледонию, трижды пересекал Южный полярный круг и не нашел никакого континента.

30 января 1774 года шлюп Resolution достиг широты 71° 10′, и в дневнике капитана появились такие строки: «В 4 часа утра на юге заметили ослепительно белую полосу – предвестник близких ледяных полей. Вскоре с грот-мачты увидели сплошной ледяной барьер, простиравшийся с востока на запад на необозримом пространстве. Вся южная половина горизонта сияла и сверкала холодными огнями. Я насчитал 96 вершин и пиков вдоль кромки ледяного поля. Некоторые из них были очень высоки».

Находившийся на корабле натуралист Георг Фостер был более эмоционален: «Казалось, будто перед ними обломки какого-то разрушенного мира или, может, уголок ада, каким его описывают поэты».

Вполне возможно, что корабль Кука остановил шельфовый ледник, примыкающий к современному Берегу Уолгрина. Видеть сам материк, до которого было 75 миль, англичане, конечно, не могли. К тому же Джеймс Кук и его ученый спутник за сушу почитали лишь те участки земной поверхности, которые были сложены скальными или рыхлыми горными породами, а белые и голубые ледяные горы считали «окаменевшей водой».

Примечательно, что на борту Resolution находился человек, который без тени сомнения сказал, что перед ними Белая Земля. Это был 17-летний юноша в острова Бора-Бора, который до того ни разу не видел ни льда, ни снега. Георг Форстер, услышав про «Белую Землю», пытался доказать туземцу, что ледяные горы, как и льды вокруг судна, всего лишь затвердевшая вода. Он подводил юношу к бочке с пресной водой, подернувшейся ледком, но юноша стоял на своем: Белая Земля — и все тут. И был по сути прав, хотя знать не знал о том, что высокие ледяные острова образуются не из воды в жидкой фазе, а из твердых атмосферных осадков — снега, снежной крупы, града, которые туземец называл «белыми камешками», что глетчерные (лед ледников) и фирновые (лед снежников) льды надлежит считать горной породой.

Неудача расстроила Кука, да и Землю Буве, якобы оконечность Южной Земли, он тоже не нашел — в сильный туман он просто прошел мимо. И потому кажутся символичными слова английского капитана после того, как он открыл мрачный субантарктический остров Южная Георгия: «Если судить о неведомом континенте по этому образчику, то Terra Australis не стоило бы открывать».

Неверным, однако, было бы считать, что Джеймс Кук, опираясь на результаты своих экспедиций, считал, что южного континента вообще не существует. Между тем именно такое мнение является расхожим. На самом деле Кук утверждал противоположное: «Я обошел океан южного полушария на высоких широтах и совершил это таким образом, что неоспоримо отверг возможность существования материка, который если и может быть обнаружен, то лишь близ полюса, в местах, недоступных для плавания… Я не стану отрицать, что близ полюса может находиться континент или значительная земля. Напротив, я убежден, что такая земля там есть, и возможно, что мы видели часть ее. Великие холода, огромное число ледяных островов и плавающих льдов, все это доказывает, что земля на юге должна быть… Это земли, обреченные природой на вечную стужу, лишенные теплоты солнечных лучей; у меня нет слов для описания их ужасного и дикого вида. Таковы земли, которые мы открыли, но каковы же должны быть страны, расположенные еще дальше к югу… Я льщу себя надеждой, что задачи моего путешествия во всех отношениях выполнены полностью; южное полушарие достаточно обследовано; положен конец дальнейшим поискам южного материка, который на протяжении двух столетий неизменно привлекал внимание некоторых морских держав и был излюбленным предметом рассуждений для географов всех времен». Джеймс Кук даже написал трактат «Доводы в пользу существования земли близ Южного полюса», а об открытой им Земле Сандвича, названной в честь первого лорда Адмиралтейства, говорил, что это может быть выступ материковой суши южного континента.

Русские моряки в 1820 году поправили Кука, выяснив, что это архипелаг, но из уважения к английскому первооткрывателю не стали давать ему имя, хотя имели на это право. Они лишь уточнили, что это Южные Сандвичевы острова, так правильнее. Кстати, подобной щепетильностью мореплаватели других национальностей, как правило, себя не утруждали.

Вместе с тем Кук пришел к выводу о бессмысленности организации новых экспедиций. Поскольку материк, «будучи открытым и обследованным, все равно не принес бы пользы ни мореплаванию, ни географии, ни другим отраслям науки». Это безапелляционное утверждение стало причиной того, что в течение полувека суровые антарктические воды посещали в основном зверобойные суда. Хотя и не только они…

В 1819 году бриг Williams под командованием капитана Уильяма Смита, следовавший с грузом из Монтевидео в Вальпараисо, был отнесен штормом на юг, и 19 февраля с его борта увидели землю. Осенью того же года Смит, совершая обратный рейс, решил убедиться, что зрение его не обмануло, и 14 октября вновь подошел к ранее обнаруженной земле. Это оказался остров. Смит приказал высадиться на берег, а остров назвал Новой Южной Британией. Впоследствии его уговорили переименовать остров, на самом деле это оказался архипелаг, в Новую Южную Шотландию (South Shetland Islands).

Надо полагать, Смит и его моряки стали первыми, кто ступил на землю Антарктики. Правда, уже в наше время на побережье антарктических островов находили обломки кораблей, одежду и кухонную утварь, датированные XVI-XVII веками, но, вероятнее всего, это свидетельства кораблекрушений, принесенные в Антарктиду волнами и течениями.

Материк, ныне именуемый Антарктидой, продолжал оставаться неизвестным и недоступным, пока в этих местах не появились корабли под Андреевским флагом, которыми командовали русские моряки Фаддей Фаддеевич Беллинсгаузен и Михаил Петрович Лазарев.

Мы отправимся в Антарктиду встречать новый, 2022 год, на паруснике Amazon. Это уникальный шанс увидеть тот самый таинственный Белый континент!